Я, Хобо: Времена Смерти - Страница 83

- Важно, шкип. Уделите мне.

- Да я уж понял! Куба, поведи корабль.

- Второй, принял корабль, продолжаю эволюцию.

Ван-Келат сдвинул шлем на затылок, отключил связь с уха и внимательно посмотрел на Маркова. Марков мялся, глаза бегали. Совершенно очевидный негодяй.

- Ну, парень? Был я прав.

- Это, шкип… Короче. У нас пассажиры, шкип.

Пауза.

- Что-что у нас? - переспросил Ван-Келат.

- На машине пассажиры, сто двадцать три масса. Не в бизнес, шкип, клянусь! Попросили подбросить к Птице Второй. Как бы так, понимаете? Сколько раз - и вы, и Саул… Я подумал: почему нет?… Они в моей каюте едут.

- Кто? - спросил Ван-Келат, не придумав сказать ничего умного.

- Марк Байно и Хич-Хайк.

- Аб Байно? Шкабовский вторпила?

- Ну да. Товарищ мой. Мы с ним вместе учились. Я у него в учебке динамил. Братались. Не отказать мне было, шкип.

- И Хич-Хайк? Подвинутый? Выживший на рэке? Траб-лолов?

- Ну они же всегда вместе, шкип. Простите меня, шкип!

- За что, Денис? Я должен тебя поблагодарить! Спасибо тебе, коллега! - сказал Ван-Келат с выражением. - Теперь все траблы наши!

Слушая и спрашивая и благодаря Маркова, Ван-Келат представлял Пола Мьюкома, мэра, и как-кое лицо делал шкиперу Ван-Келату мэр Пол Мьюком в представлении Джона Ван-Келата, шкипера! Ван-Келат бросил представлять мэрское лицо Пола Мьюкома, ну его. Ничего исправить не было когда. Ситуация быть имела только и единственно продолжаться. Собственно, Марков, так и так об его, действительно, страшного не совершил, около не во время только, да. Космач космачу исподва попутчик. Шкипер знать заранее обязан, конечно, но уж очень строго говоря. В иные времена Ван-Келат и не разозлился бы даже: не коньяк, не дерево, не книжки на борту - там делиться надо… Ах ты, ёпатам!…

- А "Будапешт"? - спросил Ван-Келат, и сам вспомнил: "Будапешт" стоял в доке на реставрации бортовой СОЖ, выеденной полностью, даже, кажется, Шкаб во время аварии чего-то там надышался или отморозил себе…

Ван-Келат достал салфеточку и промокнул брови и верхнюю губу.

- Что ж он от бортА своего оторвался-то, Байно?

- Ну день же рождения у Шкаба, шкип! А Шкаб на Птице. Он так и не выходил оттуда, как реябта поканулись.

Ван-Келат и это уже сообразил самостоятельно. Вылетела, в Землю, Луной обёрнутую, вся реальность из оперативной памяти! Другу всех живых и латентных Шкабу действительно исполнялось сколько там средних лет через несколько дней, и Шкаб действительно сидел над Четвёркой, без машины. Теперь Ван-Келат даже удивился: в предшлюзе к ним очередь из желающих подсесть должна была выстроиться, едва пошёл послух про маршрут "ОК", ведь Шкаб зазывал праздновать многих, самого Ван-Келата в том числе, да и Мьюком собирался вроде… Начисто всё это забыл Ван-Келат. А уж вторпиле родному сам бог велел попутку к лидеру искать. Никто же не знал, что в надримане пойдём.

- Ясно, - сказал Ван-Келат. Ниткус, нагнувшись к своему пульту, наблюдал за ними и прислушивался (он вёл грузовоз по монитору, не из шлема). И Ниткус не улыбался понимающе, значит, действительно был не в курсе. Впрочем, Ниткус - уникальный человече - не любил Шкаба, и взаимно. Ниткусу-то важнее всего иного его личная монополия на провоз контрабанды в составе экипажа…

- Так как же, шкип? - спросил Марков заискивающе.

- Ну ты же подождал, пока станет поздно, - ответил Ван-Келат. - Молодец! Не за борт же их. Пассажирский наркобокс откроешь, усыпишь. На берег им уже не сойти, про наркаут Байно уж сам говори. И смотри, если они разорутся! Поздно орать. Подставы нет, пока в народ не ушло. Чтобы тихо. Ты понял?

Марков несколько раз кивнул.

- Вот тебе, этит твою колбу, (…), ключ от пассажирского. - Ван-Келат выбрал в бумажнике нужную карточку, сунул её Маркову в зубы. - Свою "кормушку" программируй с упреждением на час. Сойдём к цели, разбудишь пассажиров, снова спрячешь. А там будет видно. Надеюсь, нам только груз сбросить… - "Где? Куда мы прёмся? Кто нас встретит? Кого нам ждать? Эх-х!…" - Всё. С тобой ещё позже - поговорим. Я тебе должен корзину чего, имей в виду.

- Я понял, шкип. Спасибо. Извините, шкип. Больше не, шкип.

- Всё. Займи пост до зоны. Я откомандую, когда к ним идти.

- Ясно.

Марков отдалился. Ван-Келат надвинул шлем и осмотрелся. Ниткус практически завёл грузовик в зону.

- Я первый, корабль мой.

- Снял руки, соператор.

И немедленно в наушнике у Ван-Келата трижды щёлкнуло. Ниткус требовал контакта. Ван-Келат переключился в "приват". Они коротко поговорили. Ниткус желал знать всё. Ван-Келат ничего сейчас объяснять не стал, вежливо отложил, предупредив, однако, что Очкарик займёт немного света, из резерва. Ван-Келат попросил обойти это в отчёте и побожился, что монополия святого права Кубы на контрабанду в пределах родного экипажа - незыблема. "Он тебе малины поставит, - сказал Ван-Келат. - За беспокойство. И я уж прошу тебя посодействовать". Ниткус пожал плечами и кивнул. Он был очень недоволен. Но ему ничего не оставалось.

К 10.49 среднего грузовик поднялся к старту. Отсюда, из фокуса второй стартовой зоны мегатонный Город выглядел миниатюрным, спичкой прикрыть, мухомором с тремя кольцами на ножке, а "Черняков" - самым крупным и самым белым пятнышком на мухоморовой шляпке. Альфу внизу скрашивали светофильтры. В центре осевого экрана повесился баннер "ОК: ЗОНА 2", и космонавты одновременно отстегнулись и всплыли. Ван-Келат махнул Маркову, Марков сдал на БВС свой пост и быстренько усвистал. Ниткус, ему вослед покрутивши головой, некоторое время ещё колдовал над своим пультом, приводя его в окончательный порядок и закрывая отработавшие группы. Грузовик чуть покачивался. В такт качаниям, пульт Ван-Ке-лата полыхал огнями, что твоя ёлка: БВС на паях с прицелом стартового маяка ориентировали "ОК" к Четвёрке.